Книга "Юродивый Иван Яковлевич Корейш", автор - А.Ф. Киреев. 1898 год, Царская Россия.
Юродивый Иван Яковлевич Корейш / Сост. А.Ф. Киреев. - Москва : тип. И.Я. Полякова, 1898. - 96 с.
И.Я. Корейш (ок. 1780 - 1861) - по образованию учитель, аскет, подвижник, обладавший пророческим даром, один из самых знаменитых московских юродивых 19 в., о котором писали Лесков, Достоевский, Толстой, Островский и др. Книга Киреева - единственное описание жизни Корейша, составленное не по литературе, а по воспоминаниям отца Киреева, лично его знавшего. С портретом Корейша (1850) работы Киреева (отца?) и факсимиле надписи Корейша на отд. листе. Редкость.
Москва помнит и чтит имя известного христианского подвижника, Христа ради юродивого Иоанна Яковлевича Корейши — праведника, обладавшего дарами прозорливости и исцеления телесных и душевных человеческих недугов. В XIX веке всей России было известно имя Иоанна Яковлевича — узника ( в последние годы — добровольного узника) психиатрической лечебницы, в которую подлая месть мiра сего заключила подвижника веры Христовой. По сей день на могиле святого, до сих пор не канонизированного, неугасимая лампада и свежие цветы: верующие молятся, просят у блаженного помощи и получают ее.
А между тем, подобно праведному мученику за Христа и Царя Григорию Ефимовичу Распутину, святой блаженный Иоанн Яковлевич Корейша, прожив около полувека на глазах цвета тогдашней России, оказался многими неразгаданным, непонятым и отвергнутым.
О блаженном Иоанне Яковлевиче писали книги и спорили в толстых журналах. В книге Александра Федоровича Киреева «Юродивый Иван Яковлевич Корейш» (1898) — наиболее достоверном жизнеописании подвижника, составленном непосредственным очевидцем и свидетелем его жития, спасенным от гибели по его молитвам, читаем: «Многие из старожилов Москвы, вероятно, помнят то время, когда в Преображенской больнице умалишенных находился известный всей Москве «Иван Яковлевич», который, получив высшее академическое образование и обладая от природы умом светлым, был для многих камнем преткновения как образом своей юродствующей жизни, так и своими действиями, шедшими вразрез обычаям мiра».
Наиболее нашумевшими являются пасквили (переиздаваемые до нашего времени с самой конкретной целью) бытописателя И.Пыжова, весьма агрессивно настроенного против Церкви и впоследствии спившегося после отбывания наказания за убийство, совершенное по указке террориста Нечаева. Скверные, насквозь лживые опусы безбожных пасквилянтов до сих пор являются питательной средой для тайного и явного богоборчества и надругательства над русской святостью. Святитель Игнатий (Брянчанинов), встретив в прессе первые публикации такого рода, пишет : «В ноябрьской книжке «Странника» опубликована книга «26 московских лжепророков» и проч. — Что же? В первых двух статьях, особливо в первой, об Иване Яковлевиче, выставлено участником их лицо, предмет общего уважения, и превращено в предмет насмешки…» (Свт. Игнатий (Брянчанинов). Собрание писем. М., 2000. С. 494.)
Образ блаженного Иоанна Яковлевича остановил на себе внимание великих классиков русской литературы. Слава его как прорицателя и целителя недугов росла и проникала во все слои общества: зачастую в семьях ничего не предпринималось без предварительного посещения юродивого и исполнения его совета. Московская Преображенская больница материально содержалась на обильные приношения блаженному.
Если раньше прозорливость блаженного Иоанна была лишь частным внешним проявлением благодати Святого Духа, наполнявшей старца, то с некоторых пор она стала и основным духовным подвигом юродивого на благо и спасение слабых в вере и благочестии горожан.
Однажды приехала к Иоанну Яковлевичу богатая барыня с вопросом, когда ей ждать мужа, извещавшего ее о своем скором приезде. После нескольких повторов вопроса Иоанн Яковлевич расплакался, на что барыня очень рассердилась. Когда же она засобиралась домой, Иоанн Яковлевич сказал: «Вдовица! Вдовица! Почему в цветном, а не в черном?» Барыня еще больше рассердилась, а по возвращении домой нашла на столе письмо, извещавшее ее, что муж ее скончался в дороге от удара.
В 1821 году г.Волхов, решив проверить прозорливость Иоанна Яковлевича, спросил его скоро ли его жена приедет из Петербурга, хотя сам не был на то время женат. Блаженный ответил на это, что тот не женат, но скоро женится; и затем по-гречески и по-латыни описал ему на несколько десятков лет его занятия, успехи и неприятности, прибавив по-русски: «Живи как живешь, трудись как трудился, и хорошо тебе будет». Хотя г.Волохова поразила улика в его неженатости, но в остальные предсказания он не поверил. Однако через десять лет он начал убеждаться в правоте Иоанна Яковлевича и стал посылать ему многочисленные записки с вопросами через знакомых. И однажды в 1846 году юродивый передал, что даст ответ только по приезде вопрошавшего. Когда г.Волохов подошел к его двери и положил руку на щеколду, чтобы открыть, то услышал голос за дверью: «Вот двадцать пять лет не видались и увидимся опять». Увидев же вошедшего, Иоанн Яковлевич произнес: «Двадцать пять лет мы с тобой не видались, дедушка». После чего рассказал все подробно, что произошло с вошедшим г.Волховым за прошедшие двадцать пять лет.
Однажды к Иоанну Яковлевичу приехал господин с огромной опухолью на щеке и болью в зубах. Блаженный же, усадив его рядом, обратил все свое внимание на других и писал им письменные ответы, как будто совсем забыв о господине. Вдруг блаженный встал и ему велел встать, развязать щеку и подойти к образу Божией Матери. Затем приказал три раза потереть щеку и десна маслом от лампады перед иконой. Пока больной это делал, Иоанн Яковлевич стоял позади, читал по-латыни молитвы и, заключив свое моление Молитвою Господней, сказал: «Ну, теперь довольно, положи платочек в карман и сядем опять». В туже минуту зубная боль прекратилась и опала опухоль. С тех пор, как рассказывал исцеленный, болезнь на протяжении десяти лет не возвращалась ни разу, тогда как прежде она повторялась по несколько раз в год. У иных Иоанн Яковлевич брал булавки, приказывал бросать за себя, приговаривая: «Колючий язык притупить надобно», — прикровенно, юродством обличая осуждение ближних и грубость речи.
Блаженный вообще резким духовным глаголом обличал грехи языка, внушая, что они страшнее яда змиина, по словам св. Писания. Так, приехавшую к блаженному слугу одной вдовы старец ударил по губам со словами: «Злой язык», и она призналась, что поругалась с другой слугой. В келье блаженного Иоанна горело множество подсвечников и лампад, три из которых были неугасимыми. Однажды кто-то из усердствующих прислал деревянного масла. Когда же решили этим маслом наполнить лампады, Иоанн Яковлевич запретил это делать, приказав его вылить, ибо там была крыса. Жертвовательнице дословно передали слова Иоанна Яковлевича и при ней вылили масло на дворе, не найдя однако в этой большой посуды ни одной крысы. Животное же обнаружилось на самом дне келейной бутыли, из которой наливали масло для икон и которую забыли закупорить на ночь.
